«Не все бытовые предметы обладают художественными качествами. Но они выражают дух эпохи, доказывая, что ощущение космоса в народе не сводилось к влиянию идеологической пропаганды. Есть предметы экзотические, как шоколадные наборы “Космос”, выпущенные около 1965 года. В попавшихся мне коробках только две из двух десятков конфет были съедены — любовь к космосу оказалась сильнее любви к конфетам».
Геннадий Плискин — собиратель артефактов космической эпохи — рассказывает о своей необычной коллекции.
Шоколад «Полет». Шоколадный набор «Космос № 1» в картонной коробке. Кондитерская фабрика «Рот Фронт». Москва. 1963
Коллекционирование — это образ жизни. Выбор темы определило время, ведь я «дитя» космической эры, помню полеты первых космонавтов и всеобщую эйфорию от проникновения в космос. Собираю с юных лет: еще учась в школе, в 1969 году я стал членом общества коллекционеров. Как и все в этом возрасте, начинал с марок. Космическая тема меня волнует по-прежнему, но теперь в более широком диапазоне — от фарфора до современной живописи. До сих пор удивляюсь, как глубоко идея космоса проникла в душу народа и как это своеобразно отразилось в бытовом предмете. Два направления моей коллекции — утилитарные бытовые предметы с космической символикой, начиная от известных всем подстаканников и кончая какими-нибудь игольницами, и более высокое направление — это космические вымпелы — государственные символы, отправлявшиеся к другим планетам.
Не все бытовые предметы обладают художественными качествами. Но они выражают дух эпохи, доказывая, что ощущение космоса в народе не сводилось к влиянию идеологической пропаганды. Есть предметы экзотические, как шоколадные наборы «Космос», выпущенные около 1965 года. В попавшихся мне коробках только две из двух десятков конфет были съедены — любовь к космосу оказалась сильнее любви к конфетам.
Коробка для новогоднего набора сладостей «Стрелка», «Белка». Алюминий, диаметр 167 мм. 1960
Сейчас сложнее находить предметы, интересующие многих, например фарфор. Определенный круг коллекционеров обеспечивает достаточно серьезный денежный спрос на вещи. Вот фигурка Валентины Терешковой, совершившей полет в 1963-м, работы скульптора И.Н. Никоновой середины 1960-х годов, выполненная на ЛФЗ. Вещь не тиражировалась, думаю, у немногих коллекционеров она есть.
Космические вымпелы — то, что меня очень привлекает. Они появились в 1958 году, когда начались полеты к Луне. Главный конструктор ракетно-космических систем С.П. Королев хотел официально зафиксировать приоритет СССР при достижении Луны — послать туда своего рода «визитную карточку», вымпел с гербом Советского Союза. Идея была воплощена в виде миниатюр из металла, отчеканенных на Ленинградском монетном дворе. Вот невзрачный стальной кружок с гербом на одной стороне и надписью «сентябрь 1958» на другой. Это первый наш космический вымпел, заказчиком его было ОКБ-1 С.П. Королева. Монетный двор разработал специальный торжественный шрифт, лучший гравер делал герб. Из кружков вырубались пятиугольнички, наклеивавшиеся на шар, помещавшийся в «лунник». Есть надежда, что какие-то из этих вымпелов лежат на поверхности Луны. В то время была задача просто попасть в Луну. Выполнить ее удалось только через год и шесть запусков, в 1959 году. Так родилась традиция устанавливать вымпелы на межпланетные автоматические станции. Почти все вымпелы чеканились на Ленинградском монетном дворе. Сочетание высокого профессионального качества, художественной ценности и государственной значимости предметов объясняют мой интерес.
Шар-вымпел для автоматической межпланетной станции «Венера-3». Титановый шар диаметром 70 мм изготовлен в ОКБ-1 (ныне РКК «Энергия» им. академика С.П. Королева), алюминиевая медаль с гербом, размещавшаяся внутри шара, отчеканена по заказу ОКБ-1 на Ленинградском монетном дворе. 1965
Коллекционирование вымпелов отличается тем, что их очень мало, а ряд самых первых предметов и вовсе известен только по фотографиям. Вот одна из фотографий с изображением вымпела станции «Луна-4». На обороте ее — автографы С.П. Королева, М.В. Келдыша и других, сделанные в день старта. Этого вымпела нет в коллекциях, поэтому фотография исключительно редкая, что подтверждает косвенно и подлинность автографов участников запуска на космодроме Байконур.
Многие называют вымпелы, оставшиеся на Земле, копиями, но это не так: все предметы подлинные. Это те самые предметы, которые были сделаны для запуска в космос, и какие-то из них полетели, а другие остались. Какой из тридцати, скажем, штук выбрала рука рабочего, чтобы установить на космический аппарат, абсолютно неизвестно. Любой из этих вымпелов мог быть отправлен в космос, в этом еще одна их прелесть. Понятно, что на Монетном дворе чеканили хотя бы по несколько штук, но улетел один, а мог бы и мой полететь.
Посмотрите на этот небесно-голубой шар — это вымпел станции «Венера-3». Такой шарик в 1966 году был доставлен на Венеру. Он сделан из титанового сплава, внутри его помещена медаль, на которой изображены герб и орбиты планет.
Большинство вещей происходит из узкого круга первых владельцев, таких, как главный конструктор и приближенные к нему сотрудники, а также партийно-правительственные чиновники, руководившие космической отраслью. Почти никого из главных участников событий первых лет сейчас не осталось в живых. Так или иначе предметы попадают на рынок, некоторые я покупаю на интернет-площадках. Медаль для вымпела станции «Марс» (в 1962 году был неудачный запуск) известна в двух экземплярах. Один из них был мной случайно куплен за границей.
Медаль вымпела для Венеры, ЛМД, алюминий, диаметр 57 мм. Герб — аверс медали для АМС «Венера-1», 1961 год.
История космических вымпелов почти неизвестна, хотя они вызывают большой интерес как коллекционный материал. Информация о них была скудной, да и мало кто занимался этими предметами. Мне известны еще, может быть, полторы подобные коллекции. У меня есть исследовательский интерес: попробовать разузнать все о жизни вымпелов. Я посвятил этому некоторое время и сейчас планирую выпустить небольшую книжку, где о первых вымпелах все будет рассказано. Поддерживает меня в этом начинании и то, что мой доклад о вымпелах в Федерации космонавтики и недавняя выставка предметов из коллекции в Военмехе пользовались популярностью.
Меня также привлекают настольные памятные медали работы Монетного двора. Наградная настольная медаль в честь запуска первого спутника с надписью «Академия наук СССР», отчеканенная в 1958 году очень маленьким тиражом в 82 экземпляра (а пробных вариантов без надписи известно всего два, один у меня в коллекции), — на мой взгляд, один из лучших предметов в советском медальерном искусстве. Настольные медали по теме «Космос» стали выпускаться с 1957 года, и для них еще нет технологии реставрации. Когда монетный двор отказался из экономии от бронзы и перешел на специальный сплав — томпак, в чистом виде яркий золотистый материал, — его стали покрывать специальным составом, имитирующим бронзу. Сейчас совершенно непонятно, как реставрировать предметы с таким покрытием.
Есть в моей коллекции и архивные документы. Например, автограф К.Э. Циолковского на невзрачной открытке, которая была послана школьником в 1925 году с тем, чтобы известный ученый проставил на обороте цену на две свои книги. К.Э. Циолковский не ограничился выполнением этой просьбы. Он отправил школьнику обе книги и написал ответ, который заканчивался так: «Не продаю, потому что безконечно дорого. Если есть деньги, высылайте сколько хотите». Вот письмо известного астронома О.Ю. Шмидта 1949 года и немного наивная фарфоровая кружка середины тридцатых, где он изображен героем во время челюскинской эпопеи. Из двух источников попала ко мне группа документов, связанных с Тунгусским метеоритом. Это серьезные справки, полетные листы, выданные штурману, выполнявшему в 1938 году фантастическую работу — аэрофотосъемку района падения метеорита. Или рукописная карта на четвертушке листа, сделанная в 1929 году самим профессором Л. А. Куликом, исследователем Тунгусского метеорита. И открытка, которую он посылает в 1931 году своему другу в тюрьму — на ней стихи о падении Тунгусского метеорита.
Слева направо, сверху вниз:Брошюра «История моего дирижабля» К.Э. Циолковский. 1924, изд. «Известия ассоциации натуралистов», тираж 2000 экз. С автографом «В библиотеку Мироведов от автора. 21 дек. 24 г.»
С.П. Королев, «Ракетный полет в стратосфере». 1934, М., Госвоениздат. Ю. Кондратюк (А.И. Шаргей),
«Завоевание межпланетных пространств». 1929, издание автора, Новосибирск, тираж 2000 экз.
Г.Э. Лангемак и В.П. Глушко, Ракеты, их устройство и применение». 1935, ОНТИ НКТП СССР, Москва, Ленинград. Тираж 700 экз. Тираж книги «врагов народа» был уничтожен.
Книги довоенного периода, связанные с ракетной тематикой, достаточно редки: автор знаменитых «Катюш» Г.Э. Лангемак был в 1938 году расстрелян, будущие главные конструкторы С.П. Королев и В.П. Глушко арестованы, получили сроки, а выжили благодаря тому, что были переведены в «шарашку». Поэтому их книги тогда изымались из библиотек. Книга Г.Э. Лангемака и В.П. Глушко «Ракеты, их устройство и применение» 1935 года, по словам сына В.П. Глушко, сохранилась в количестве чуть более десяти штук. Этот экземпляр пришел ко мне из семьи кого-то из авиаконструкторов.
В такой коллекции, связанной с бытовым материалом, не очень правильно говорить о стоимости, скорее — о культурно-исторической ценности. Для меня это в первую очередь удовольствие от того, что я обладаю историческими предметами, которые достаточно полно раскрывают тему. И в то же время невозможно достичь какого-то предела и поставить точку, и это увлекает.
Фотографии: Михаил Григорьев
