Киноплакат эпохи "великого немого"

Киноплакат из собрания Русского музея. Санкт-Петербург, ГРМ, Мраморный дворец. 10 сентября — 31 октября 2014.

Николай Прусаков. Плакат к фильму «Чины и люди».1929. Хромолитография. 94 x 62. ГРМ

Киноплакат эпохи немого кино – одно из интереснейших явлений отечественного художественного наследия ХХ века. Становление русского киноплаката как самостоятельного жанра происходило в 1910-е годы и было связано с бурным развитием национального кинопроизводства в годы Первой мировой войны. Киноплакаты стали неотъемлемой частью городских улиц, своеобразным знаком эпохи.

Работы первых киноплакатистов были ориентированы на массовый вкус и своей эмоциональной трактовкой отвечали ожиданиям зрителей, жаждавших увидеть на киноэкране бурные страсти, захватывающие приключения, жестокие убийства. Из кинематографа плакат перенял эффектные, надломленные позы, гротескную мимику персонажей. Наиболее характерной для раннего киноплаката стала эстетика печатных лубочных картинок с их «псевдонародным» стилем. Такому плакату был созвучен самый популярный жанр русского кинематографа — так называемый «кинороманс».

Киноплакат Неизвестный художник. Плакат к фильму «Священный тигр». 1924. Хромолитография. 107 x 71.5. ГРМ

Другая манера киноплаката — с эскизным, нередко карикатурно заостренным рисунком, словно переносящим зрителя на страницы криминальной или светской хроники — была заимствована из журнальной графики. П. Житков культивировал изысканный стиль тонового плаката с контрастными, монументальными изображениями. Своими композициями (рисованными от руки) плакаты в той или иной мере повторяли кинокадр. Другой подход заключался в том, что художник, отталкиваясь от названия фильма, трактовал его содержание крайне вольно, так что изображение подчас не соответствовало сюжету. Так часто работал Георгий Алексеев. Некоторые плакаты сочетали рисованные части и фотокадры, предвосхищая монтажные находки плакатистов второй половины 1920-х годов. В первые послереволюционные годы киноплакат продолжал развиваться в старой традиции, словно напоминая прихотливым орнаментом модерна об ушедшем времени.

Георгий Алексеев. Плакат к фильму «Под вечер, осенью ненастной...» Хромолитография. 106х71. ГРМ

Новая эпоха в советском кинематографе — эпоха великих новаторов Сергея Эйзенштейна, Всеволода Пудовкина, Дзиги Вертова — наступила в середине 1920-х годов. Тогда же киноплакат стал площадкой для экспериментальных поисков представителей советского художественного авангарда, порывавших с бытовавшей ранее ориентацией на обывательский вкус. Основной тон здесь задавал конструктивизм. Но иногда строгие конструктивистские решения комбинировались с чувственной эстетикой его идеологического антагониста — ар-деко. Таковы многие работы ведущих мастеров киноплаката братьев Владимира и Георгия Стенбергов.

Владимир и Георгий Стенберги. Плакат к фильму «Катастрофа». 1926. Хромолитография. 70.7 x 108. ГРМ

Важной составляющей киноплаката этого периода стало применение фотомонтажа, связанное прежде всего с именем Антона Лавинского. У кинематографа плакатисты заимствовали  необычные, резкие ракурсы. В области кинорекламы развивался и беспредметный буквенный плакат, самые интересные образцы которого принадлежат Михаилу Векслеру, ученику Малевича. Однако среди публики наибольшей популярностью пользовались плакаты, на которых можно было увидеть портрет любимого актера. Лица звезд экрана улыбались с плакатов художников салонного толка или причудливо деформировались на эпатирующих работах авангардистов, в особенности Николая Прусакова.

Ключевым в кинорекламе этого десятилетия стал прием противопоставления: узнаваемые образы и неизвестные объекты, «красоты» и «ужасы», разномасштабные композиционные элементы, плоскости и объемы сталкивались на плакатах, превращаясь порой в алогичные ребусы. Экспериментаторы 1920-х годов подняли киноплакат на высочайшую ступень, сделав этот жанр достоянием большого искусства.

Антон Лавинский. Плакат к фильму «Стачка». 1925. Хромолитография. 106 Х 69. ГРМ